О войне и детях
Вдали станица сквозь кусты
Глядится в тихий Дон.
Была верста -
И нет версты.
Копытным ливнем бьет цветы
Московский эскадрон.
В росинках пота - бронза лиц.
Размашист конский ход.
Под звон стрекоз,
Под гомон птиц
Гудит за взводом взвод.
Вокруг развалины и дым -
Войны проклятый след,
Мы ночь не спим,
И день не спим,
Мы ночь и день в седле.
От крови в ржавчине клинки,
От пены - удила.
Нас Кремль не зря с Москвы-реки
На тихий Дон послал.
Не просто с ветром погулять
Пришли в степной простор:
За урожайные поля,
За пядь земли,
За пуд угля
Ведем кровавый спор.
До моря кровью метим след
Под злой сполошный звон.
И, красим,
Красим в красный цвет,
Седой казацкий Дон.
Пусть весь наш путь - сплошной пожар,
Пусть смерть в лицо глядит.
В крылатом шлеме комиссар -
С мятежной Пресни кочегар -
Маячит впереди.
Давно стальной изгиб клинка
Шуровку заменил.
Привыкли с ним мы в бой скакать,
В атаках плавить дни.
Привел к воде далекий путь.
- Здорово, тихий Дон! -
В жаре с надсадом дышит грудь.
Зашел в станицу отдохнуть
Московский эскадрон.
Седые бороды торчат
За складками плетней.
Ватага бойких казачат
Под гривами коней.
Из глаз уходит блеск стальной,
Загар улыбкой смят, -
Ведь каждый всадник
В край степной
Ушел, оставив за спиной
Семью, жену, ребят.
И комиссарская рука,
Впервой за весь поход,
К кудрям чужого паренька
С отцовской лаской льнет.
Пусть завтра пули их отцов
Окрасят кровью день, -
Сквозь кудри маленьких донцов
Родных он видит сорванцов
Заманчивую тень.
Набата дальнего удар
Согнал тепло с лица.
- По коням!
Марш! -
И комиссар
Опять сменил отца.
И снова в марше,
В ад и дым,
Торить проклятый след.
Мы ночь не спим
И день не спим,
Мы ночь и день в седле.
В драгунке ржавой,
На клинке,
Сквозь орудийный гром,
Мы детям на Москве-реке
Тепло и жизнь несем.
1925-1929 | 
